Возвращение Остапа Крымова - Страница 94

А Ленин? А Сталин? Вы думаете, они украли хоть копейку? — спросил Нильский.

Зачем им было красть, если они знали, что все будет принадлежать им до самой смерти? К тому же царь полагал, что народ дан ему Богом, а вожди считали народ завоеванным. Наш монарх был редким случаем сочетания в одном лице и слуги, и правителя народа. Без национального стержня государство разрушается. Есть народы, которые увядают и чахнут без монарха. Вы думаете, Монако за какие заслуги кормит своего принца? Вы думаете, Англия напрасно содержит королевское семейство? Я думаю, величайшей трагедией России было истребление царской династии. Да, царь мог быть слабым, нерешительным и недальновидным. Но своим наличием он объединял народ вокруг идеи гордости за державу, вокруг веры в то, что есть хотя бы один не ворующий человек на Руси, который примет решение по совести… Еще в школе я, помню, сочинил две строчки:

И в красном царстве октября

Шуты остались без царя.

Отбросив нахлынувшие воспоминания, Крымов печально взглянул на Нильского.

Конечно, сейчас царь для этой страны — это пустая формула. Он никому из правящих здесь не нужен. И народ о нем уже окончательно забыл, сам не осознавая, что глубоко в генах в нем сидит потребность в царе. Угробив одного самодержца, наш народ тут же придумывает себе нового. Вначале в лице Сталина, потом — Хрущева и Брежнева. Вот только последние десять лет болтаемся без царя в государстве и в голове. Утомились, видно, от самозванцев.

Крымов замолчал, и серые глаза его, налившись свинцом, погасли, скрывая от окружающих только ему видимое и понятое.

В обозримом прошлом…

Умирать можно долго, но, умерши, бесполезно стучаться обратно в жизнь. Убитая совесть умирает навсегда, как навсегда умирает человек. И призванная обратно в жизнь, она, как ожившее человеческое тело, как зомби, с загустевшей в венах кровью и неподвижными глазами, ходит по земле. Лишенная души и слов, холодной тенью бродит она среди живых людей, пугая их своей чужеродностью и вызывая жалость старомодным вкусом.

О совесть! Самая одинокая из всех женщин! В глазах твоих застыла Луна, в душе твоей — осень, сердце молчит, как черное звездное небо. Песочные часы твоего завода пусты. Ты сидишь одна на потрескавшейся скамье пустынного летнего кинотеатра, и над головой твоей бушуют в ночном ветре верхушки тополей.

На экране — черно-белая глухонемая хроника…

1912 год. Плавно и величественно движется праздничный кортеж во главе с царской семьей.

Развеваются белые перья великолепных дамских шляп, сверкает золото эполет, серые в яблоках исполинские жеребцы колышут серебристыми плюмажами. Сквозь яркие вспышки, черные и белые полосы старой пленки, как в слепом дожде, идет, припадая на больную с детства ногу, царевич, влекомый за руку отцом…

Ленточки матросской бескозырки, трепещущиеся на ветру… Белоснежные кружевные гольфы бесполого ангела… Беспокойное детское личико смотрит прямо с экрана, завораживая своей чистотой и святостью. Ясные голубые глаза восьмилетнего ребенка всматриваются сквозь слепой дождь изношенной пленки, сквозь шквал пронесшихся лет в усатое лицо недочеловека в кожаной куртке, целящегося через шесть лет в нижнем этаже дома Ипатьева в его розовый чистый лоб. Добрые всепрощающие глаза мальчика пытаются всмотреться в озабоченные лица матросов и солдат, второпях стреляющих в недоумевающее сердце его отца, в теплую грудь его матери, в девственные животы его сестер. На лице его — детский страх перед болью и детское удивление от открытия новых жутких истин. На лице его — печать неотвратимой смерти и милосердная покорность принять ее, чтобы искупить великий грех этих по-воровски суетливо стреляющих людей. И их родителей, и их детей, и всех людей, убивающих и молчащих, равнодушных и лживых, алчных и беспощадных…

Царский эскорт проплывает мимо. Бледная ладошка царевича Алексея белеет на фоне смуглой руки задумавшегося отца, и худое личико смотрит неотрывно в зал пустого кинотеатра, и его святые глаза, кроткие и мудрые, как у старца, простившие своим убийцам кровь, ненависть и скотство, только вопрошают: «Ради чего?..». Но только пустой зал, и лишенная плоти тень совести, и глаза ее, опущенные долу…

Кортеж удаляется, и «маленький принц» оборачивается последний раз, и старая пленка кинохроники не АН силах скрыть слезы величия святости над подлостью, слезы всепрощения на его глазах. И тоска в них, что за столько лет ни одного взгляда навстречу…

Отец тянет мальчика за руку, и тот, бросив прощальный взгляд, устремляет свое лицо вперед и делает следующий шаг навстречу великому и бессмысленному предательству своего народа, навстречу страшной и беспомощной смерти, поставившей на столетие кровавую печать позора на вооруженную часть нации, убивающей свою слабую половину.

ЦЕННАЯ ИНФОРМАЦИЯ

С тех пор, как человек произошел от обезьяны, это бедное животное несет моральную ответственность за все гадости, которые он творит.
Остап Крымов (В зоопарке)

Душным июльским вечером Нильский и Жора попивали чай, сидя во дворе в недавно построенной беседке. Сан Саныч говорил шепотом:

Послушайте, Жора, я не пойму действий Крымова. Зачем он заплатил такие деньги за эту аппаратуру? А взятки! Это просто неслыханно! Я не думаю, что в этом городе живут такие глупые люди, чтобы не заняться таким очевидным бизнесом. Скажите, какой толк в платной справке по сортам декоративных растений? Хорошо, может быть, еще кто-то позвонит, чтобы узнать свой гороскоп. Но какому кретину взбредет в голову брать справку по истории Египта второго века до нашей эры?